23 ноября Русская Православная Церковь празднует память священномученика Августина (Беляева), архиепископа Калужского.

Священномученик Августин (в миру Александр Александрович Беляев) родился 28 февраля 1886 года в селе Каменка Юрьевецкого уезда Костромской губернии в семье протоиерея Александра и его супруги Евдокии. У них было пятеро детей, и Александр был самым младшим. С детства в нем обнаружился глубокий, благочестивый настрой и проявилась искренняя любовь к храму. Владыка впоследствии рассказывал, что когда ему было шесть лет, родители не взяли его на Пасхальную службу, и он убежал из дома и спрятался на хорах в храме, и там за поздним часом уснул. После службы родители пришли домой и тут обнаружили, что сына нет дома. Когда Александр был еще подростком, в дом к родителям ходил странник, которого многие почитали за благочестивую и праведную жизнь и который не раз, обращаясь к мальчику, называл его архиереем.

По окончании Кинешемского духовного училища Александр поступил учиться в Костромскую Духовную семинарию, а затем — в Казанскую Духовную академию, по окончании которой в 1911 году он был направлен преподавать русский язык и литературу в Пензенское епархиальное женское училище. Впоследствии он стал также преподавать и в мужском учебном заведении Пензы. В дневнике он в то время писал о себе: «Я не интересуюсь карьерой и положением в обществе и часто бываю, вопреки пословице, один в поле воин… Патриархальный уклад семейной жизни отца внедрил глубоко в моем сознании нравственную ответственность за каждый шаг. Вот почему я, учитывая себя, делаю учет и другим. И от степени требовательности к себе, зависит требовательность моя и к другим…»

В 1913 году он принял решение жениться на горячо полюбившейся ему девушке Юлии, ученице старшего класса епархиального училища. Она была дочерью священника Александра Евлампиевича Любимова. Во время гонений на Церковь в начале двадцатых годов он был арестован и умер в ссылке.

Перед венчанием Александр приехал домой к родителям, и его встретил тот же самый благочестивый странник и, приветствуя его, сказал:

— Ну, здравствуй, Саша-архиерей.

— Ну какой же я архиерей, у меня невеста, — ответил тот.

— А все-таки архиерей! — не согласился с ним странник.

В 1914 году у Александра Александровича и его жены Юлии родилась дочь Юлия, а в 1919 году — вторая дочь, Нина.

Начались гонения на Русскую Православную Церковь. Александр Александрович стал старостой в храме, явившись неустрашимым защитником православия против раскольников, организовавших в Пензе так называемую «народную церковь», которую возглавил лишенный архиерейского сана Владимир Путята. За свою активную церковную деятельность Александр Александрович в 1920 году был арестован Чрезвычайной Комиссией города Пензы и провел в тюремном заключении полтора месяца.

22 июня 1920 года скончалась от скоротечной чахотки его жена Юлия, и он остался один с двумя сиротами — шести лет и младенцем девяти месяцев от роду.

28 августа 1920 года Александр Александрович был рукоположен в сан священника. В 1922 году Пензенская ЧК снова арестовала его и продержала в заключении около трех месяцев. Выйдя из тюрьмы, он с детьми переехал на родину в город Кинешму, где стал служить в одном из городских храмов. Его самоотверженное, подвижническое пастырское служение вскоре сделали его известным не только среди православных города Кинешмы, но и во всей Иваново-Вознесенской епархии. Верующие полюбили пастыря, который откликался на всякую просьбу о помощи. Было видно, что, несмотря на свое затруднительное семейное положение, он всего себя отдал на служение Богу и Его святой Церкви. Вскоре отец Александр был возведен в сан протоиерея.

В 1922 году возникло обновленческое движение, которое в 1923 году достигло большого размаха; благодаря энергичной поддержке безбожной власти, большинство храмов в Иваново-Вознесенске были захвачены обновленцами. Епископ Иваново-Вознесенский Иерофей (Померанцев) отпал в обновленчество, а викарный епископ Кинешемский Василий (Преображенский) был арестован властями. 14 сентября 1923 года в Покровском кафедральном соборе в Иваново-Вознесенске состоялось собрание представителей одиннадцати православных религиозных общин города, съехавшихся для обсуждения вопроса о приглашении православного епископа на свободную архиерейскую кафедру. Собрание единогласно постановило: «принять кандидатуру протоиерея Александра Беляева, проживающего в городе Кинешме, временно, впредь до возвращения епископа Василия и просить Патриарха Тихона посвятить протоиерея Александра Беляева на просимую должность». «Согласно означенного постановления, — писалось в ходатайстве собрания Патриарху, — просим Ваше Святейшество благословить наше общенародное избрание протоиерея Александра Беляева во епископа города Иваново-Вознесенска и совершить над сим народным избранником хиротонию во епископа».

17 сентября Патриарх Тихон постановил: «Ввиду явного уклонения в раскол Иваново-Вознесенского епископа Иерофея, считать кафедру города Иваново-Вознесенска свободной; назначить на нее протоиерея Александра Беляева». 21 сентября 1923 года протоиерей Александр по пострижении в монашество с именем Августин был хиротонисан во епископа Иваново-Вознесенского.

Прибыв в Иваново, владыка ревностно принялся за исполнение архиерейских обязанностей. Он часто служил и за каждой литургией после чтения Евангелия произносил вдохновенное слово. Православные в Иванове полюбили архиерея. Перед богослужениями и после них его встречали и провожали толпы верующих. Его богослужения привлекали к себе сосредоточенностью и духовным миром. После литургии владыка не спеша благословлял всех подходивших к нему.

Ознакомившись с положением дел в епархии касательно обновленческого раскола, преосвященный Августин отправил доклад Патриарху Тихону, в котором, в частности, писал: «по прибытии на вверенную мне Иваново-Вознесенскую кафедру я нашел в некоторых приходах рознь между духовенством и мирянами, решительно не принимающими обновленческого епископа Иерофея. <…> Духовенством было выражено раскаяние в уклонении от Православной Церкви, и после приличного случаю слова с моей стороны, под напев молитв пасхальных произошло в подлинном смысле трогательное примирение духовенства и мирян. <…> На следующий день, 14 (27) сентября, после литургии я был позван в местное ГПУ. По-видимому, злонамеренные люди сообщили о мне ложные сведения, как якобы об административно-высланном из города Пензы. Я рассказал истинное положение вещей о себе и получил предложение удалиться в Кинешму в 24 часа и жить там под подписку о невыезде до выяснения моей личности в Пензе. Отслужив после этого вечерню в Александро-Невской церкви при плаче верующих, наполнявших храм, я утром следующего дня выехал в Кинешму, где живу и служу доныне».

В Иванове в доме вместе с епископом жил его келейник, иподиакон Борис Семенов, и няня Анисия Ефимовна с двумя дочерьми владыки. Знавшие преосвященного Августина в это время так вспоминают об этом периоде его жизни в Иванове. Любовь, смирение, терпение и милосердие к ближнему — всеми этими качествами обладал владыка Августин. Имея высокий сан, он смирялся перед каждым, даже перед нищим. Имея возможность, даже в те годы, как-то устроить свою жизнь материально, хотя бы с большими удобствами, он не имел ничего, кроме одежды на себе, и ту по усмотрению других. Имея возможность питаться хотя и постной, но изысканной пищей, он выбирал самое скромное и простое, и в малом количестве. Он был монах от первых дней пострига и благодушно нес крест постоянных скитаний по тюрьмам и ссылкам. На соболезнование близких о его скорбной участи он всегда спокойно и благодушно отвечал: «Что же тут удивительного, это наш путь. Господь об этом предупреждал, а иначе никогда не будешь со Христом». Как всякое лицо начальствующее, владыка сталкивался и с лицемерием, и с притворством, и с лестью. Он это видел, внутренне скорбел, но старался таким людям еще больше уделить внимания и любви. 15 февраля 1924 года власти арестовали епископа Августина, и он был заключен в тюрьму в городе Иванове. Его обвинили в нарушении законодательства об отделении Церкви от государства, «выразившемся в назначении следствия о выяснении возможности вступления в третий брак» некоего гражданина, а также в том, что он, «пользуясь положением духовного лица и используя религиозные предрассудки населения, старается направить последнее к сопротивлению законам советской власти». Законным власти считали обновленчество, и потому объединение вокруг епископа Августина большинства православных, покаяние обновленческих священников и возвращение храмов, занятых обновленцами, в Православную Церковь было в их глазах незаконным.

8 августа 1924 года Коллегия ОГПУ рассмотрела «дело» епископа и постановила его освободить, а само дело прекратить. В 1925 году почил Патриарх Тихон, и преосвященный Августин был на погребении Святейшего и принимал участие в избрании Местоблюстителем митрополита Петра в соответствии с завещательными распоряжениями Патриарха. Из Москвы епископ Августин вернулся в Иваново, но местные власти всячески препятствовали служению в городе архипастыря и потребовали, чтобы он покинул город. С середины 1925 года ему пришлось жить в Москве и в Кинешме, приезжая в Иваново лишь для совершения богослужений, когда в связи с большими церковными праздниками православным удавалось добиться разрешения на приезд епископа в город.

В Москве он служил в храме апостолов Петра и Павла на Преображенской площади, а жил в подвальном помещении под церковью Архангела Михаила на Пироговской улице. За время его служения в Москве у него появилось много духовных детей — люди чувствовали высокий духовный настрой епископа, его беззаветную преданность Богу и шли к нему за духовной помощью и советом. Православные в Иванове не согласились с решением местных властей о высылке епископа Августина в Москву, тем более что это было сделано без суда; они стали добиваться возвращения архиерея в город. Было собрано множество подписей под обращением с просьбой вернуть епископа Августина в Иваново. Среди подписавшихся было много рабочих. Когда подписи были собраны, верующие отправили с документами своих представителей во ВЦИК к Калинину. Им удалось склонить к защите своего правого дела одного из чиновников ВЦИКа, который помог им добиться того, что незаконное решение о высылке епископа Августина было отменено, и владыка вернулся в Иваново. Почти ежедневные проповеди, все возрастающая известность архиерея, любовь к нему ивановской паствы, а также почти полное поражение обновленцев в Иванове приводили в ярость местных безбожников, и 1 сентября 1926 года начальник Ивановского ОГПУ отправил донесение начальнику 6-го секретного отдела ОГПУ Тучкову в Москву, потребовав от московских властей разрешения на высылку епископа Августина за пределы Ивановской области. 8 сентября 1926 года Тучков распорядился арестовать епископа и под конвоем доставить в Москву. 9 октября епископ Августин был арестован и заключен в Бутырскую тюрьму в Москве. 21 октября власти допросили его. После допроса было составлено заключение по делу епископа, где ему было поставлено в вину, что по его инициативе «была организована епархиальная канцелярия для управления Иваново-Вознесенской епархией. Эта епархиальная канцелярия не была зарегистрирована в отделе Управления, что и носило характер нелегальной организации. Кроме этого… с целью «возвращения в лоно Церкви» у себя на дому организовал нелегальный кружок, где и преподавал детям, не достигшим совершеннолетия, Закон Божий».

22 октября 1926 года Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа к трем годам ссылки в Среднюю Азию. Узников было назначено отправить этапом 26 октября. Время высылки владыки стало известно православным заранее, и к поезду на Казанский вокзал приехало много духовных детей епископа из Москвы и Иванова. Были привезены дочери епископа, которым было тогда двенадцать и семь лет. Сразу же после ареста епископа Августина верующие Иванова стали хлопотать об освобождении архиерея и собирать подписи под прошением об этом среди рабочих города. Но на этот раз власти не отреагировали на протест верующих. Когда приговор вступил в силу и владыка был выслан, верующие произвели сбор денежных средств как для самого епископа, так и для находившихся в тех же местах ссыльных священнослужителей. Средства собирались во всех православных храмах города Иванова. В ответ на это власти стали усиленно преследовать православные общины, созданные епископом Августином, и арестовали всех организаторов сбора подписей в защиту епископа, а также сбора средств в помощь ссыльному духовенству. Все они были затем осуждены на различные сроки заключения за организацию «несанкционированного властями Красного Креста», — как писалось в обвинительном заключении. Сначала епископ был сослан в город Ходжент, а затем в Педжикент, где он пробыл до марта 1930 года и куда к нему приехал его келейник и иподиакон Борис Семенов. Здесь владыка в комнате, которую снимал, устроил домашнюю церковь, где служил сам и куда приходили помолиться некоторые ссыльные. Из ссылки он писал письма духовным детям, которые читались не только теми, кому были непосредственно адресованы, но и всеми его духовными детьми, находившими в письмах своего духовного отца утешение и поддержку. После окончания трех лет ссылки Особое Совещание ОГПУ 14 октября 1929 года постановило: запретить преосвященному Августину в течение трех лет проживание в шести крупных городах и областях этих городов, а также в Ивановской области, с прикреплением на эти три года к постоянному месту жительства для удобства за ним надзора ОГПУ. Заместитель Местоблюстителя митрополит Сергий назначил епископа Августина на Алма-Атинскую кафедру, но местные власти запретили владыке жить в Алма-Ате, и митрополит Сергий направил его на кафедру в Сызрань. В апреле 1930 года преосвященный Августин прибыл в Сызрань, где снял часть дома; сюда к нему приехал его келейник Борис Семенов. Здесь, в Сызрани, владыка рукоположил его в сан диакона. Весной 1930 года местные власти в Сызрани начали активную кампанию по закрытию церквей, когда сразу же было закрыто пять храмов. Верующие направили делегацию в Москву с ходатайством об открытии незаконно закрытых церквей. Епископ Августин с начала своего служения на этой кафедре стал пользоваться огромным авторитетом среди верующих и объединил вокруг себя все духовенство, явившись для всех и заботливым отцом, и мудрым руководителем. Это не понравилось местной власти, и она стала искать повод для ареста архиерея и активной части духовенства и верующих. Меньше года прослужил преосвященный Августин в городе Сызрани. 21 февраля 1931 года ОГПУ арестовало его и с ним шестнадцать священников, одного монаха и тридцать девять мирян, в их числе старост и членов церковных двадцаток. Всех обвинили в том, будто бы они вели борьбу против мероприятий советской власти, и в особенности против колхозного строительства и ликвидации кулачества как класса, организованно боролись за политические права Церкви путем отстаивания и пропагандирования монархических устоев тихоновской церкви, организовали помощь находящимся в ссылке верующим под лозунгом «помощи мученикам политического режима советской власти»; их обвинили также и в том, что они призывали верующих протестовать против закрытия храмов и распространяли в этой связи провокационные слухи о гонениях на религию. В обвинительном заключении так описывается роль епископа Августина: «С появлением на Сызранской кафедре епископа Августина церковная жизнь почувствовала в нем крепкую опору старых традиций, к нему потянулось самое реакционное духовенство… а также миряне из бывших людей и торговцев… видя в нем своего по духу человека, и с этого момента епископ Августин под флагом религиозной общины Казанского собора начал вновь концентрировать, до сих пор разрозненный, поповско-торгашский и монашествующий элемент. Таким путем под его непосредственным руководством произошло окончательное оформление ядра контрреволюционной организации…». Вызванный 22 апреля на очередной допрос, владыка на настойчивые требования следователя признать себя виновным в участии в организованной антигосударственной деятельности ответил: «В предъявленном мне обвинении виновным себя ни по одному пункту обвинения не признаю. К ранее данным показаниям добавляю, что ни в какой организации я не состоял, среди верующих никакого возмущения ни проповедями, ни агитацией не проводил. О преследовании религии и духовенства я не говорил… Об интервенции не говорил и не помышлял». 

Тропарь, глас 4:
Священноначальников сопрестольник и новый мучениче, / неусыпный земли нашея к Богу предстателю, / нечестие беззаконных дерзновенно отринул еси / увещая паству твою небоязненно стояти в Православии; / темже сугубым венцем венча тя Христос. / Того моли, святителю отче наш Августине, / умирити мир и спасти души наша.

Кондак, глас 2:
От юности глаголом Божественным последуя, / верен даже до смерти пребыл еси, / блаженне Августине, / святительским саном почтився, / Церкве Российския показася страж неусыпный; / и, житие твое страданиями за Христа увенчав, / преселился еси в Небесныя обители, / идеже молиши всех Владыку / умирити мир и спасти души наша.

Величание:
Величаем тя, священномучениче Августине, и чтим честная страдания твоя, яже за Христа во утверждение на Руси Православия претерпел еси.